А попасть к нему было нелегко. Сотрудники вневедомственной охраны на первом этаже высотного административного здания, расположенного на Болотниковской улице, рядом с Управой муниципального района «Нагорное», пропускают только сотрудников фирм, остальных – строго по пропускам, выписанным в конторах этого здания. В качестве удостоверения личности годились и водительские права. В том числе липовые. Гришин не стал обременять «сапожника», работающего на «контору», изготовлением паспорта, а заказал водительское удостоверение на имя Кормухина. На фото Марк был изображен с фальшивыми усами, а ватные шарики в носу изменили его внешность до неузнаваемости.

В холле с высокими окнами Марковцев шагнул к окошку, над которым скупо значилось: «ПРОПУСКА». Высота окна была удобна для того, кто сидел внутри, а стоящему снаружи приходилось в буквальном смысле слова гнуть спину.

Лет тридцати с небольшим дама в милицейской форме взяла его удостоверение и списала данные в журнал, потом продублировала их в школьной тетради и сунула ее в окошко:

– Фамилия, имя, отчество полностью и разборчиво, дата, подпись.

Расписавшись, Марк принял клочок бумаги с указанием номера офиса – 632 – и устное пояснение:

– Шестой этаж. Не забудьте отметить пропуск.

Милиционер у лифтов, видевший унизительную процедуру выписки пропусков, ограничился кивком и смотрел вдаль, пока усатый посетитель с утиным носом ожидал лифта.

Нажав на клавишу шестого этажа, Сергей огляделся: никаких, конечно, камер слежения – и вынул пистолет. Поглядывая на меняющиеся цифры на панели кабинки, навернул глушитель и передернул затвор. Когда убрал «вальтер» за ремень брюк и поправил джемпер, лифт остановился.

Сориентировавшись, Марк шагнул в правое крыло. Двери только справа. Он бросал взгляды на таблички: «Рекламное агентство «Визави», «Информационно-правовой центр «Жилье», «ООО «Параллель», «Фонд содействия…».

Стоп!

Пришли.

Приемная оказалась уютно и оригинально меблированной, похожей на конторку нэповских времен: широкий барьер под мореный дуб отделял стол секретаря с компьютером и парой телефонных аппаратов от ряда стульев и низкого столика с журналами для посетителей, стального сейфа в человеческий рост и книжного шкафа.

Черноволосая секретарша с симпатичными ямочками на щеках, одетая в полушерстяной костюм, чуть округлила глаза, когда Сергей, поздоровавшись, указал на дверь в приемной:

– Геннадий Алексеевич у себя?

Она кивнула:

– Да.

Человек от Латынина оказался малосимпатичным, но высоким и, как ей показалось, мужественным. И вот кого-то он ей напоминал…

– Один? – спросил Сергей.

Еще один утвердительный жест и короткое «да».

Марковцев шагнул назад, повернул головку замка, откинул полу пальто и вынул пистолет:

– Пошла вперед.

Обстановку в кабинете Будникова можно было называть стандартной. Холодильник, офисное оборудование традиционного светлого цвета, на окнах, выходящих на Болотниковскую улицу, вертикальные жалюзи, на вешалке пальто и клетчатая кепка, которую Геннадий Алексеевич носил даже в самый лютый мороз.

Такая меблировка больше подошла бы частной сыскной конторе, чему немало способствовали фотографии в рамках, развешанные по стенам.

К управлению «А» Будников имел самое прямое отношение, и большинство снимков были посвящены теме борьбы с терроризмом: спецы, средний возраст которых зашкаливал далеко за тридцать, позируют на фоне БТРа; отдельный снимок дворца Амина после штурма; в учебно-тренировочном зале, в тире, фотография символа группы «Альфа» с начальной буквой алфавита…

Полковник госбезопасности в отставке сидел в своем кабинете и смотрел хоккей. Как раз в тот момент, когда его любимая команда в очередной раз пошла в атаку, открылась дверь и пропустила сначала секретаршу, потом одетого в темное незнакомца. Он вспоминал какого-то Кормухина, о котором доложила Ольга, и не мог вспомнить точно по причине загруженности головы совсем другим материалом.

На Марке элегантно сидело длинное пальто, в котором он 29 ноября прибыл на родину. Не было только кашне и темных очков.

Левой рукой Сергей толкнул девушку в сторону стула и бросил короткое: «Сядь!» – а правую вскинул для выстрела.

Выстрел из оружия с глушителем не теряет свойства создавать вокруг небольшого и резкого давления, когда уши чуть-чуть закладывает и хочется сглотнуть, ощутив во рту и за ушами освобождающее пощелкивание.

Марк выстрелил от порога, по привычке чуть приоткрывая губы и целясь в правое плечо Будникова. Сближаясь с ним, отключил его вторую руку. Этими действиями он избавил и полковника, и себя от длинных представлений и угроз.

– Где Мячин? – задал Сергей первый вопрос.

Молчание.

– Не знаешь такого?

И снова тишина, нарушаемая лишь шумным прерывистым дыханием хозяина кабинета и слабыми стонами через нос.

Марк приблизился вплотную к столу, взвел курок «вальтера» и приставил ствол к голове полковника.

– Я считаю до пяти, – предупредил он. – Начали. Один.

Стонать в полный голос раненому мешало отверстие диаметром в семь с небольшим миллиметров. Он не видел его, но мог еще увидеть любимый калибр подполковника Марковцева, глянув на себя в зеркало. Оно наверняка отпечатается на лбу, будет выглядеть выпуклым кровоподтеком, засосом, ибо нажимал Марк сильно, а Геннадий Алексеевич невольно, по-бычьи склонив голову, оказывал сопротивление. Подайся он назад, и пуля догонит его – так ему казалось. Он будто тормозил вылет пули или надеялся, что завихрения пороховых газов в каналах глушителя прихватят с собой податливый и горячий кусочек свинца.

– Два.

Мочевой пузырь Будникова опорожнился с невероятной быстротой, словно обладал гигантским каналом в те же неполные восемь миллиметров. Наверное, и кровь такая же горячая, обжигающая… Почему наверное? Она горячая, обжигает руки, подбирается к пальцам и скоро упадет на ковровое покрытие.

– Три, – отсчитывал Марк секунду за две. – Четыре.

На расстоянии казалось, чекист страдает косоглазием. Он скосил глаза и видел нечеткое изображение двух предохранительных скоб пистолета, двух указательных пальцев киллера. Они не лежали на спусковом крючке, а профессионально-пугающе вытянулись вперед, еще раз предупреждали и указывали. Когда истечет время, не затекший от напряжения палец легко и молниеносно согнется.

– Пять. – Сергей надавил еще сильнее, и его палец скользнул по предохранительной скобе…

– Что вы хотите узнать? – заговорил полковник в перерыве между пульсирующими приступами нестерпимой боли. – Я могу ответить.

– Мне нужен адрес, где в данное время находится Мячин. Ну?

– Хорошо…

Все оказалось проще, чем предполагал Марк. Пятый член преступной группировки находился сейчас в строительной конторе Будникова, находящейся на той же Болотниковской улице, на первом техническом этаже высотки, где сам хозяин появлялся редко. Пока шел развал дела по подрывникам, Мячин делал два дела: лишний раз не показывался на глаза и сторожил контору своего знакомого.

– Кто, кроме него, находится сейчас в конторе? – спросил Марковцев.

– Никого.

– Вход в здание по пропускам?

– Нет, свободный.

Сергей задал Будникову еще несколько коротких вопросов и выслушал такие же лаконичные ответы. Еще минута, и бывший полковник рухнул бы на пол самостоятельно.

Находясь от него сбоку, Марк бросил короткий взгляд на секретаршу:

– Который час?

Она опустила глаза на наручные часы…

Сергей в это время выстрелил Будникову в висок и снова вперил немигающий взгляд в девушку.

– Меня ты не видела, – прогнусавил он, ибо ватные шарики в носу не давали даже нормально дышать. – Пропуск выписала по приказу начальника. Не слышала ни одного имени. Тебя вообще не было в офисе. Закрывай контору и вали домой, поняла? Когда надумаешь звонить в милицию, помни: очень скоро кто-то другой позвонит и сообщит о местонахождении твоего трупа.

Секретарша, готовая в любую минуту потерять сознание, несколько раз кивнула.